"Часу во втором ночи, я словно очнулась, отреклась от окружающего меня мира. Я сидела у себя в комнате, зажев свечу, закрыв лицо обеими руками.  Никогда я еще не чувствовала такой усталости - телесной и душевной, но "отвращение к жизни" - с такой неотразимой силой не овладело мной, не душило меня. Будь я несколько моложе - я заплакала бы от тоски, от скуки, от раздражения: горечь едкая и жгучая, как горечь от полыни, наполняла всю мою душу, что-то неотвязчиво-постылое, противно-тяжкое со всех сторон обступило меня, как осенняя темная ночь; и я не знала как отделаться от этой темноты, от этой горечи. На сон нечего было рассчитывать: я знала, что не засну.
   Я принялась размышлять... медленно, вяло и злобно.
   Я размышляля о суете, ненужности, пошлой фальши всего человеческого. все возрасты постепенно проходили перед моим мысленным взором - и ни один не находил пощады передо мной. Везде все то же вечное переливание из пустого в порожнее, то же толчение воды, то же наполовину добросовестное, наполовину сознательное сомообольщение, - чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало, - а там вдруг, уж точно как снег на голову, нагрянет старость - и вместе с нею, тот постоянно возрастающий, все разъедающий и подтачивающий, страх смерти... и бух в бездну! хорошо еще, если так разыграется жизнь! а то, пожалуй, перед концом пойдут, как ржа по железу, немощи, страдания... Не бурными волнами покрытым, как описывают поэты представлялось мне жизненное море: нет; я воображала себе это море невозмутимо гладким, неподвижным и прозрачным до самого темного дна; сама я сижу в маленькой, валкой лодке -  а там, на этом темном, илистом дне, наподобие громадных рыб, едва виднеются безобразные чудовища; все житейские неди, болезни, горести, безумие, бедность, слепота... Я смотрю: и вот одно из чудищ выделяется из мрака, поднимается выше и выше, станочвится все явственнее,все отвратительно явственнее... Еще минута - и перевернется подпертая мною лодка! Но вот оно опять как будто тускнет, оно удаляется, опускается на дно - и лежит оно там, чуть чуть шевеля плесом... Но день урочный придет - и перевернет оно лодку."